Автор: Ольга Шерри
Сразу оговорюсь, что признанным мастерицам с потоком заказов и продаж моя статья вряд ли
будет полезна. Домашние с уважением косятся в сторону их рабочего места, проходят мимо на цыпочках и почти не дыша, дабы не потревожить тончайший творческий процесс. Полученное признание от мира — достаточно веский аргумент в пользу рукоделия любимой жены и мамы.Но многие только начинают свой путь, или годами занимались этим чисто для себя и «на подарки» и лишь недавно решили показать свои работы миру и даже — о боже! — попытаться их продать (мой случай).
И на этом пути первый, наверное, психологический подводный камень — отношение мужа, родителей, детей к нашему занятию. Насколько же легче, радостнее, спокойнее творить, когда ты окружен любовью и пониманием! А вот без понимания и принятия крылья нашего вдохновения слабеют и тускнеют...
Тем, кто на пути к своей мечте — «творить!» — столкнулся с непониманием или даже неприятием домашних, посвящается.
Муза рукоделия
Гордость своим делом — целительна. Она расправляет плечи, дает блеск глазам и ловкость пальцам, она вдохновляет учиться любимому занятию бесконечно, осваивая его просторы и глубины. Она, словно муза за спиной, дает чувство уверенности в себе и рождает новые идеи.
Я иногда — наполовину в шутку, наполовину всерьез — думаю, что у рукодельного дела тоже есть своя муза. Ее просто не вписали в элитное семейство дочерей Зевса. Мне она представляется озорной, нежной, кудряво-конопатой девчонкой. Маленькой, с пытливо-лукавым выражением огромных глаз. Наверное, эта девочка ускакала куда-то, когда на Олимпе была перепись населения — вот непоседу и не вписали в хроники. Но что, как не озарение — да-да, такое же озарение, как у поэтов, композиторов, ученых — посещает нас посреди ночи, заставляя лихорадочно вскакивать и — наконец-то! — реализовывать вспыхнувшую вдруг идею. Словно та самая рыжеволосая озорница-муза осыпала нас драгоценной пыльцой вдохновения…
Гордость своим делом — первейшая необходимость для рукодельницы.
Что же мешает нам гордо расправить плечи?
Нет пророка в своем отечестве? или «Что ты ерундой занимаешься!»
Люди обычно мучают своих ближних под предлогом,
что желают им добра.
/Люк де Клапье Вовенарг/
В семье очень часто сбывается этот печальный афоризм — «нет пророка в своем отечестве». Домохозяйкам, мамочкам в декрете, студенткам, женщинам «за…», которые тратят свое время на рукоделие — каждой из них домашние найдут свои «теплые», вроде как дружеские, но порой так больно ранящие слова. «Хватит заниматься ерундой, лучше бы с ребенком погуляла», — ворчит муж. «Когда же ты за ум возьмешься и приобретешь нормальную профессию», — зудят родители. «На старости лет куколок взялась шить», — смеются дети. Я специально сгущаю краски. Возможно, все выглядит вполне невинно, возможно, домашние даже молчат. Но кому как не нам, женщинам, с врожденной интуитивной способностью чувствовать мысли и настроения других людей, не знать, что оттенков молчания могут быть сотни. И иногда неодобрительное молчание во много раз тяжелее перенести, чем открытое возмущение.
И вот что я заметила, дорогие мои рукодельницы. Говорят же — «скажи человеку сто раз, что он верблюд — и у него вырастет горб». Я знаю много умных, талантливых представительниц прекрасного пола, и их потрясающие, добрые, нежные, изящные, стильные работы, которыми по праву можно гордиться. Но они словно бы стыдятся своего занятия, постоянно оправдываясь «да это я так…», «кропаю в свободное время», «это просто хобби, ничего серьезного». Или даже так: «Меня очень страшит мысль, что однажды мне все-таки придется перестать заниматься ерундой» — написала как-то одна из них в статусе.
И вот на этом стыде для начала я остановлюсь поподробнее.
Я давно слежу за миром хендмейда. И давно возникают вопросы. Почему многие мастерицы, особенно делающие первые шаги в продажах, фотографируют свои потрясающие изделия буквально на коленке, сводя на нет всю красоту — как будто эта красота недостойна портфолио и пары часов в гугле по запросу «как фотографировать изделия ручной работы»? Почему стесняются просить деньги за свою работу? Когда продают — почему занижают цены, словно бы совсем не ценят труд и душу, вложенную в процесс? Почему смущаются в ответ на комплименты, словно они не заслужены и случайны?
А это вырос «горб» — тот самый, который «хватит заниматься ерундой». Который въелся в плоть и кровь. И корни его лежат даже не в семье, а в том пространстве, в котором мы выросли и живем. Чтобы разобраться, откуда ноги растут у этого стыда, как от него освободиться самой и как убедить домашних уважать свое занятие, нам надо начать разбираться — с себя.
Безысходность и спекуляция, или Суп из топора
Я жила в мире хендмейда, когда этого слова не было еще и в помине. Моими игрушками были
дедушкины домики, любовно собранные из ивовых прутьев, папины зверушки-коряги (слово «корнепластика» тогда не было известно) и янтарь, на моих глазах чудесно превращавшийся из ноздреватого рыжего булыжника в сияющий солнцем кулон или брошь.Папа работал на кухне. И я хорошо помню брошенную мамой в сердцах фразу: «Опять точишь свои коряги, лучше бы полочку сделал». И мама тут не при чем, это выражение общего отношения того времени. В советском пространстве умение сделать что-то, что трудно купить (а трудно купить было все) ценилось, а занятие рукоделием просто для души считалось несерьезным и чем-то даже стыдным, «для бездельников». Нужно было выживать, и тут уж не до души. Нужно было уметь все, чтобы просто одеться, украсить себя, своих детей и свой дом — тогда каждая первая женщина была мастерицей, без этого простым людям было не выжить.
Моя мама и умела все, вовсе не считая себя рукодельницей, да и папа мог смастерить что угодно. Почти все тогда могли сделать «что-то из ничего» — от безысходности. Но для себя, не на продажу. Продать свои изделия было невозможно, страшное клеймо «спекулянт» можно было потом и не отмыть.
Мама всю жизнь работала на заводе, и как-то одной из ее коллег привезли из-за границы в подарок кашемировую шаль. Коллега, одинокая женщина с маленькой дочкой и копеечной зарплатой, сшила из этой шали пару шарфов с бахромой — и попыталась их продать там же, в отделе. Кто-то донес. «Спекулянтку» посадили в тюрьму по статье о спекуляции, первую ночь она стояла в переполненной камере на коленях, потому что некуда было ни сесть, ни лечь. Кажется, ее для первого раза все-таки отпустили, но потом долго позорили, разбирали на собраниях и в конце концов довели до увольнения. Что стало потом с этой бедной женщиной, история умалчивает, но вряд ли после этого позора она продолжила рукодельничать. Стоит отметить, что было это не в далеком 37-м году, а в 73-м.
И сотни, тысячи таких, как она, говорили потом своим детям: «Хватит заниматься ерундой, я сказала!» — потому что страх остался с ними навсегда. Этот страх жил в наших родителях и генетически передался нам.
«Мейд ин…», собака и писающий мальчик
А потом…. После развала Союза, когда стали доступны «заграничные» вещи, на всех рукодельных вещах лежал этот гнетущий отпечаток — «сварганить что-то из того, что доступно, чтобы выжить и быть не хуже людей» и еще «продавать свой труд — стыдно и опасно». Освобождение от ограничений советского времени автоматически распространилось и на все рукодельное, все, что не «мэйд ин…» «Рукодельные вещи — это не модно, и даже позорно» (я слышала и такое) — это шлейф оттуда же, от безысходности — «что ты, лох что ли, не можешь позволить себе нор-маль-ные вещи?», «зачем плести/шить/вязать/делать украшения — когда все это можно купить фабричное и дешевле?»
Или еще случай из давней практики. Когда я в кризис 96-го года стояла с папиными деревянными фигурками на Покровке, нашем нижегородском Арбате, я навсегда запомнила сценку — мальчик тянет своего отца за руку: «Папа, посмотри, какая собачка, купи-купи-купи!» А папа осматривает с высоты своего превосходства чудесную собаку, из цельного корня, фантазию природы, которую надо было найти, увидеть, спилить, принести, обработать — и цедит сквозь зубы: «Пошли, сынок, ерунда какая, я тебе десяток таких могу сделать».
Ключевое слово — могу. Он никогда не сделает, и сын его, скорее всего, тоже — состоялся процесс переноса восприятия: «все это ерунда». К слову, там же, на Покровке, проходящий мимо француз-турист купил, робко предложив на ломаном русском сто долларов (словно не веря, что за такую цену можно это купить) маленькую фигурку «Писающий мальчик».Тоже просто обработанный корень, озорную шутку природы. Сто долларов — это было много, тогда и за десять было трудно продать.
Хендмейд «от кутюр» и фенечки из бисера «мэйд ин чина»
Сейчас отношение к ручной работе медленно, со скрипом — но меняется. Люди поездили по «европам», посмотрели на отношение к вещам ручной работы там: «В Америке вещи ручной
работы могут позволить себе далеко не все, это очень дорого, там две бусины пришил — и это уже хенд мейд, и цена взлетает» (цитаты с просторов рунета). Отношение формировалась там по другим законам — не было вот этого «рукоделия от безысходности» и «спекуляции», зато был принцип «время-деньги». Если кто-то вложил свое драгоценное время в создание изделий — это должно быть дорого, и слово «хендмейд» произносится с придыханием. Даже сами слова «от кутюр» — не что иное, как в переводе с французского «высокое шитье» (haute сouture) — то есть штучная эксклюзивная ручная работа.И знаете, сейчас я могу позвать папу, смотря какой-нибудь американский сериал, на момент, когда показывают шикарный офис Самого Главного Босса — в 99 % случаев в «красном углу» стоит какая-нибудь деревянная фигура в — да-да! — том самом стиле «корнепластика», в котором он работал всю жизнь.
Да, у нас отношение тоже потихоньку меняется.
И все же, как много людей знает, например, о Гузели Бакеевой, потрясающем бисерном дизайнере и мастере, кроме ограниченного круга ценителей и самих рукодельниц? Зато все знают, что бисер — это кривоватые фенечки для подростков.
Психология общественного бессознательного — весьма неповоротливая мадам.
Но Гузель (просто очень яркий пример), уже есть, и это радует. Однако таких людей — единицы, и ждать, пока общее отношение само поменяется, слишком долго.
И посему — мы поняли, откуда растут ноги у стыда и где корни предубеждений (а понимание, как известно, освобождает) — а теперь перейдем к гордости! Попробуем изменить восприятие в отдельно взятой голове, семье — а там, глядишь, и в стране.
3 причины и 2 практики — «Гордиться своим занятием!»
Если женщина не творит — она вытворяет, или Все бабы как бабы, а я — богиня!
В интернете сейчас довольно много статей на тему «польза рукоделия для женщин», но суть их примерно одна (или все копируют одну и ту же статью): занятие ручным творчеством безусловно полезно влияет на женский организм, регулируя гормональный фон, делая женщину более спокойной, уравновешенной и женственной. Изменение гормонального фона уже подтверждено научно, и теперь ученые ищут объяснение в «благотворности монотонных действий» и «воздействии на акунпунктурные точки ладони».
Пусть их ищут, на то они и ученые. Но позволю себе усомниться — если бы монотонный труд благотворно влиял на женскую психику, то все работницы конвейера были бы всегда спокойны и счастливы. Думаю, дело в другом.
Когда мы творим, даже делая десятки одинаковых движений, мы держим в голове конечный
результат, будущую красоту. Мы не можем позволить себе отвлечься, потому что в ином виде рукоделия можно ошибиться только один раз, как саперу. Внутри воцаряется упоительная тишина, в ней нет места посторонним мыслям, и в этой тиши мы словно (впрочем, почему — «словно?») подключаемся к вселенскому источнику творчества. Это тот же источник, что у поэтов, художников, музыкантов, им навеяны органные импровизации Баха, сны Менделеева и яблочные открытия Ньютона. Все называют его по-разному, но любой человек, хоть раз осененный внезапным вдохновением, согласится — он есть.Источник, который находится над всеми насущными проблемами и докучливыми мыслями. Источник радости и внутренней тишины. Это называют медитацией, творческим озарением, моментом «здесь и сейчас», подключением к ноль-пространству, осознанным творчеством; о нем пишут философы, мистики, поэты и квантовые физики. Но суть одна. Великая созидающая сила вселенной — и мы, как ее часть — что может быть выше этого?
Рождение гармонии из хаоса
Или — я думаю, каждая помнит такие моменты — в голове кавардак, какие-то обиды, какие-то проблемы, чехарда мыслей, все валится из рук. Но садишься, раскладываешь работу — и через какое-то время этой внутренней тишины куда только деваются проблемы и обиды? Они словно переплавились, став красотой, появляющейся под пальцами. И когда, закончив, встаешь — все домашние дела спорятся, все «горит» в руках, в сжатые сроки все кони остановлены, избы потушены, а напряжение, повисшее до этого в воздухе, ушло, как если б его никогда не было.
Именно в этом сакральная, если угодно, сущность женщины — из хаоса творить гармонию. Умиротворять.
Эта мысль пришла мне, когда мой папа, поначалу с недоверием относящийся к моим новым изысканиям на ниве рукоделия, вдруг принес мне огромный моток креп-сатиновой ленты еще советских времен. Ярко-алой ленты — как выяснилось, она была куплена папиным другом для охоты на волков. Для ограничивающих флажков, из плена которых волки уже не выходят живыми... Охота тогда, к счастью, сорвалась, а лента так и осталась. Заколка, сделанная мной из той ленты, сейчас радует мою подругу и двух ее дочек (по очереди выпрашивают поносить). И для меня это — наглядный пример практической реализации женской глубинной сущности: преобразование мужской воинственности и агрессии — в гармонию, радость и красоту.
«А я не знал, что я расту
Все время, каждый час»
/Агния Барто/
Это больше не причина, эта — психологическая, не побоюсь этого слова, практика. Очень помогает, когда вы переживаете кризис творчества и — бывает и так! — опускаются руки.
Найдите свои самые первые работы. Положите их на стол.
Положите рядом свои теперешние изделия. И теперь вспомните весь пройденный путь, увидьте, как вы выросли в мастерстве, улыбнитесь себе прежней. Почувствуйте, что перед вами — словно пункты, отмеченные вами на карте, на пути к неизведанной земле новых открытий и творческих озарений. Теперь посмотрите на пустое место — следующее в ряду. Там будут ваши работы через полгода или год, еще более прекрасные и совершенные. Подмигните себе будущей. Вдохновляет, не правда ли?
«Нет ничего более прекрасного,
чем дарить людям радость»
(Людвиг Ван Бетховен)
Видеть радость, которую даришь — это бесценно. Каждая из нас испытала это чувство — когда у человека, открывающего подарок, загораются глаза, когда племяшка приходит с выпускного сияющая, когда приходит письмо от покупателя, получившего посылку, когда… У каждой рукодельницы свой заветный список таких драгоценных моментов. Но само счастье дарить радость похоже у всех — это нежное крыло, щекочущее сердце…
«Неважно, чем ты занимаешься,
главное — чтобы твой путь имел сердце»
(из книг К. Кастанеды)
И опять — практика. Найдите все-все свои работы. Разложите их перед собой — на ковре, на столе, неважно. А теперь посмотрите на них и скажите себе — «этого не было, и это стало, и стало – благодаря мне». Вот ваши работы лежат перед вами, можно трогать и любоваться. И это — самовыражение вашей души. Словно творец, вы вдохнули жизнь в свои изделия — привели их в мир. Сделали мир чуточку красивее, чем он был. Это, наверное, и есть предназначение человека — сделать на своем месте мир немножко красивее, чем было до тебя.
0 коммент.:
Отправить комментарий